В Пензе живут пензенцы, а в Кирово-Чепецке? И где обитают рушане и мамоны?

В русском языке есть слова, объединенные в группу катойконимов – наименований жителей какой-либо местности: москвичи, новосибирцы, сочинцы (по городам), американцы, британцы, китайцы (по странам) и так далее. Суффиксы к исходным названиям добавляют исходя из традиции.

Если ойконим (название города, села, деревни и т. п.) заканчивается на «-ово», «-ево», «-ино», то ставится «-ец»: Иваново – ивановец, Калинино – калининец. Исключение – Кемерово с его кемеровчанами.

Суффиксы «-анин», «-чанин» по общему правилу дописываются к названиям, где в конце стоит «-ск», «-тск» и «-цк»: Иркутск – иркутянин, Хабаровск – хабаровчанин, Полоцк – половчанин.

Если название появилось в совсем давние времена, то прибавляется «-ич»: Москва – москвич, Кострома – костромич. В названиях с элементом «усть-» всегда стоит «-ц» вне зависимости от окончания: Усть-Илим — устьилимец, Усть-Мая – устьмаец. Однако не все так просто.

В Пензе, например, мужчина – пензенец, но в то же время он может быть и пензяком. Все потому, что женская форма «пензенка» не прижилась – есть «пензячка». Первые буквы в словах «омич» и «амчанин» на слух воспринимаются одинаково, так что может показаться, что носители названий живут в одном городе, но нет: один — в Омске, а другой – в Мценске. Вероятно, форму «мчанин» когда-то сочли неблагозвучной, неудобной для произношения и добавили префикс «а-».

Бывают случаи, когда без знания истории не разобраться. В Торжке живут не торжковцы и не торжане, а новоторы. Такое название сложилось в те времена, когда место называлось Новый Торг. А в Саратовской области есть город Энгельс, и по нему поисковик выдает варианты «энгельсцы» (зафиксирован в словарях), «энгельситы», «энгельсоградцы», «энгельсчане», «энгельчане». А живут там на самом деле покровчане, поскольку прежнее название – Покровск.

Еще труднее догадаться, почему в Няндоме (Архангельская область) живут мамоны, хотя, казалось бы, няндомцами быть неплохо. Но все становится на свои места, если знать, что в языковой традиции один обладатель выдающегося качества мог наградить прозванием весь род навечно.

Возможно, в данном случае кто-то из коренных пращуров был очень богат или крайне упитан либо пользовался популярностью у женского пола, потому что у Даля «мамон» (или «мамона») – это и богатство, и утроба, а «мамонить» – соблазнять. А потом название прочно укоренилось.

Совсем интересно, когда город носит двойное название. Взять, к примеру, Гусь-Хрустальный, где нет гусьхрустальцев или гусьхрусталевцев – есть только гусевчане. Упрощения применяются и для Нижнего Тагила (тагильцы), Комсомольска-на-Амуре (комсомольчане), Кирово-Чепецка (чепчане), Набережных Челнов (челнинцы), Великого Устюга (устюжане). Горячий Ключ и Минеральные Воды в этом ряду составляют исключение: жители переняли полные названия – горячеключевцы и минераловодцы. А вот жители Старой Руссы – и старорусцы, и рушане.

Обратная ситуация – когда для одного и того же города существует несколько равнозначных словарных вариантов. Так, в Пскове живут и псковичи, и псковитяне, в Выборге – и выборжцы, и выборжане, в Вологде – и вологодцы, и вологжане, а в Архангельске – и архангельцы, и архангелогородцы. Для Смоленска русский язык предоставил самый богатый выбор: смоленцы, смоляне, смоляки, смольняне, смоленчане. От него отстают Тверь (тверяки, тверитяне, тверичи, тверичане) и Тобольск (тоболяки, тобольчане и тобольцы).

Есть в России места, где нет отдельного названия для жительниц. Например, в Тогучине Новосибирской области мужчина именуется тогучинцем, а женской формы у слова нет. Такое же явление – в Воронеже, Томмоте, Евпатории, Талнахе (Норильская агломерация), петербургском Пушкине, подмосковном Протвине, Окуловке (Новгородская область), Нелидове (Тверская), Завитинске (Амурская). Лишены собственного катойконима и женщины в Черкесске: не подходят ни «черкеска» (предмет гардероба), ни «черкешенка» (национальность на Северном Кавказе).